"Книга написанная нами"

ЗЕМЛЕТРЯСЕНИЕ

В конце 60-х и в начале 70-х сильно трясло Дагестан: большие разрушения в Махачкале (в частности, я видел рухнувший в актовом зале университета потолок), был до основания разрушен старый Буйнакск, села. До сих пор не знаю, осталось ли что-либо от песчаниковой скалы "Кавалер-батареи"...

Летом 1976 года пришла и наша очередь. Кажется, это было около 11 вечера 28 июля. Родители куда-то уехали, мы с Королью оставались в квартире одни. Маленький Стась - ему было около года - спал в коляске, снятой с колес. Помню, вечер был жаркий, на всех нас были лишь трусики. А в эти дни как раз снимали трамвайные рельсы с Ленинской. Мне показалось, что какая-то тяжелая техника ползает прямо у дома. Я выглянул в окно, выходившее на Дворец спорта ГНИ, ничего не увидел и отправился на кухню. Но через несколько секунд меня уже свалило с ног. Мы с Татьяной одновременно заскочили в комнату, я выхватил Стася из коляски, и мы закрепились в проеме балконной двери. Пытаться выскочить на лестницу было поздновато. Все приключение продолжалось около минуты. В эти мгновения я думал о шансах дома устоять, о том, что я напрасно не схватил простыни: из них можно было бы попытаться свить веревки и спуститься с 3 этажа, о том, как долго мы продержимся в этом самом проеме, если потолки обрушатся, как нас будут снимать, и будут снимать вообще, да и будет ли кому снимать. Еще я машинально пытался определить бальность землетрясения: как раз недавно книгу читал. Трясло все сильнее, понял, что больше 6 баллов, а дальше - мне было сложно сказать по формальным признакам. Собственно "трясло" - это не совсем удачная формулировка. По земле прокатывались мощные медленные волны - и наш кирпичный пятиэтажный дом раскачивался, переваливался с ноги на ногу и скрипел, страшно скрипел.

А я, холодея, слушал этот скрип и стискивал малыша. И еще был слышен негромкий, но могучий низкий подземный гул. В остальном весь окружающий мир молчал: киски, собачки, соседи, птички - все прижухли и слушали землетрясение. Постепенно качка стала успокаиваться и, наконец, земля остановилась. Вот тогда-то мы нервно сквозанули во двор. Все население дома собралось во дворе, под орехом. Наш сосед Витя Горбачев вылетел с детьми сразу как закачалась земля. А жена его, Лида, задержалась. Землетрясение застало ее в ванне. И она дилемму "жизнь или позор" разрешила, на мой взгляд, неверно, оставшись в ванне. Она вылетела чуть позже других, большая, красивая и совершенно мокрая, причитая и пытаясь как-то на ходу влезть в подхваченный халатик. Так что за ее "выходом" наблюдал весь дом.

Я сразу побежал через улицу, на Ленина 40-А, заверить бабушку, что мы живы. Бабушка сидела на лавочке во дворе: "...ну, землетрясение, ничего страшного..." А вокруг уже формировалось гуляние: играла гармошка, тут же вынесли из дома столы и стали накрывать... Я прибежал домой - там то же самое. Но часа в 4 утра мы все-таки пошли в дом и легли. Где-то на рассвете снова тряхнуло, но уже не было сил выскакивать.

На следующий день стало неофициально известно, что в Грозном было больше 7 баллов. В эпицентре, где-то за Рошни Чу, было больше 8, потому что приезжала комиссия ООН и властям пришлось ее пустить. Там, в горах, были серьезные разрушения, погибли люди. Но в самом Грозном, насколько мне известно, хотя раненые были, но никто не погиб. Треснули школа, больница, общага на Старопромысловском шоссе, ряд домов. Но ни одно здание не рухнуло. Между тем, толчки имели место как вертикальные, так и горизонтальные - это худший вариант. О чем это говорит? Прежде всего о качестве строительства в Грозном. Вспомните последствия семибального землетрясения в Ташкенте. Думаю, эту тему можно развить...

Кстати, "наше" землетрясение, по свидетельству сейсмиков, было третьим по мощности землетрясением 20 столетия, и нас спасло то, что гипоцентр располагался необычно глубоко - порядка 50 км.

Землетрясения, как никакое другое проявление стихии, оставляет ощущение полного бессилия и беззащитности. До сих пор при любом точке у меня мгновенно пересыхает во рту. Еще хорошо запомнился такой эпизод, года через три. Приехал зимой на каникулы домой. Собираю утром маленького Стася в детский сад. А мы тогда жили у тещи, в красномолотовском доме, что за "Мелодией", на первом этаже. И вдруг тряхнуло, совсем немного, балла на 3 с половиной. Очнулся я с малышом в руках, на улице, перед подъездом. Опустил глаза - смотрю, стою в луже, в носочках.

Влад Козловский